Судебная коллегия по уголовным делам Второго кассационного суда общей юрисдикции в составе председательствующего судьи Крылова С.И., судей Замазкина А.В. и Трубицына Ю.В.,, при ведении протокола секретарем Гаджиагаевым К.Р., с участием старшего прокурора Главного уголовно-судебного управления Генеральной прокуратуры РФ – Лох Е.Н., осужденного Х-ва Р.А., адвокатов Стенькина А.И., Шубиной Т.В., Зарипова В.М., Кравчинского Л.В., рассмотрела в открытом судебном заседании кассационные жалобы адвокатов Стенькина А.И., Шубиной Т.В., Зарипова В.М., Кравчинского Л.В. и осужденного Х-ва Р.А. на приговор Зюзинского районного суда г. Москвы от 27 января 2021 года и апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Московского городского суда от 31 мая 2021 года.
Заслушав доклад судьи Замазкина А.В., изложившего обстоятельства дела и доводы кассационных жалоб, мнения осуждённого и защитников об удовлетворении доводов жалоб, выступление прокурора о законности судебных актов, судебная коллегия,
УСТАНОВИЛА:
приговором Зюзинского районного суда г. Москвы от 27 января 2021 года Х-в Рустам Асиятуллаевич, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженец <адрес> Таджикской ССР, гражданин Российской Федерации, ранее не судимый, осуждён по п. «б» ч. 2 ст. 199 УК РФ к 1 году 6 месяцам лишения свободы, в соответствии со ст. 73 УК РФ условно с испытательным сроком 1 год 6 месяцев, с возложением обязанностей: в период испытательного срока ежемесячно являться на регистрацию в орган, исполняющий наказание, не совершать административных правонарушений, уведомлять соответствующий орган об изменении места жительства. Мера пресечения Х-ву Р.А. в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении оставлена до вступления приговора в законную силу без изменения.
Х-в Р.А. осуждён за уклонение от уплаты налогов, подлежащих уплате организацией, путем включения в налоговые декларации заведомо ложных сведений, совершенное в особо крупном размере.
Преступление совершено при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.
Х-в Р.А. виновным себя не признал.
Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Московского городского суда от 31 мая 2021 года приговор оставлен без изменения.
В кассационной жалобе адвокат Шубина Т.В. выражает несогласие с судебными решениями, считает их незаконными. Проведённое по делу экспертное исследование в АНО «Центр судебных исследований «Экспертология» экспертом ФИО19 не отвечает требованиям ФЗ № 73 ФЗ «О государственной экспертной деятельности». По данным ЕГРЮЛ при регистрации указанного АНО основным видом деятельности явилось производство судебно-медицинской экспертизы и только с 15 октября 2019 года были внесены изменения, и видом разрешенной деятельности стала «судебно-экспертная деятельность». Таким образом, на момент назначения судебной экономической экспертизы 13 июля 2019 года АНО не имело права на производство экономической экспертизы. В нарушение ст. 199 УПК РФ права, обязанности и ответственность эксперту разъяснены не руководителем экспертного учреждения, как того требует закон, а следователем. Из заключения эксперта также невозможно сделать вывод о компетенции эксперта и уровне его профессиональной подготовки; в заключении нет сведений о предоставленных материалах уголовного дела. Следователь, формулируя вопросы перед экспертом, указал на установленные определённым образом обстоятельства, однако, именно они и требовали проверки. Экспертом не раскрыто содержание применённых методов исследования; оспаривая содержательную часть заключения эксперта, адвокат отмечает, что эксперт не принимала во внимание определённые виды документов, договоры, акты о приёмке товаров, различные накладные, счета фактуры. В заключении нет ссылок на приказ об учетной политике налогоплательщика, не указан способ определения налоговой базы. Использование экспертом только отчетных документов (деклараций) позволяет, по мнению адвоката, усомниться в достоверности экспертных выводов. В заключении № 17520э от 18 февраля 2020 года также отсутствуют сведения об исследовании экспертом документов в целях подтверждения принятых к вычету сумм НДС по товару, поступившему на территорию РФ из других государств; экспертом не приняты во внимание акт выездной налоговой проверки № 14/1410 от 30 сентября 2016 года и решение налогового органа о привлечении ООО «Компания Тарра» к ответственности за совершение налогового правонарушении, а не за преступление; экономическая деятельность <данные изъяты>» со всеми 8 контрагентами, признанная фактически преступной, носит одинаковый характер. Суд не обосновал выводы о том, почему выполнение хозяйственных сделок в настоящем случае является преступлением. В материалах дела нет сведений о фиктивности сделок, в том числе об использовании сделок с фирмами «однодневками». В приговоре не приведено данных о противоправной деятельности хозяйствующих субъектов, направленных на уклоннее от уплаты налогов. <данные изъяты>» проверяло правоспособность предприятий поставщиков, полномочия ее руководителей; стороной защиты с помощью профессиональных специалистов Затеваловой и Попова, которым были предоставлены, в том числе и первичные бухгалтерские документы установлено, что сумма неуплаченных налогов составила 3.043.366 рублей. Таким образом, особо крупный размер неуплаченных налогов, составляющий более 56 миллионов рублей, указанный в экспертом заключении является недоказанным. В приговоре не приведено доводов, опровергающих мнения специалистов относительно сумм налоговой задолженности; заключение эксперта от 18 февраля 2020 года № 17520э не содержится сведений об основной первичной экспертизе. Проведённое исследование явилось фактически повторным к первоначальному, но было назначено тому же эксперту. Первичной оно являлось только в части разрешения вопросов в отношении контрагентов <данные изъяты> и <данные изъяты> При проведении данного исследования допущены те же ошибки. Исследованы только декларации НДС и книги покупок, а счета фактуры оставлены без внимания. По ходатайству эксперту были представлены дополнительные материалы, в том числе сведения о таможенных декларациях и дальнейшее исследование эксперт вел уже с учетом этих обстоятельств, а не анализировал документы бухгалтерской отчётности и налогового учета; экспертом не запрашивались банковские документы по расчетному счету, карточки средств и анализ счета; акт экспертной консультации, представленной защитником № 3-15-82021 г. от 17 мая 2021 года, также убедительно обосновал неточность проведённой по делу экспертизы. Кроме того, судами не установлен, как того требует Постановление Пленума ВС РФ № 64 от 28 декабря 2006 года, прямой умысел со стороны осужденного на совершение преступления. Хозяйственная деятельность между <данные изъяты> была реальной с ее контрагентами. Защитник отмечает, что, суд апелляционной инстанции оставил указанные недоставки без внимания; просит об отмене судебных решений и прекращении производства по делу в виду отсутствия состава преступления.
В кассационной жалобе адвокат Стенькин А.И. выражает свое несогласие с судебными актами. Суды при вынесении приговора и апелляционной проверке уголовного дела нарушили презумпцию невиновности осуждённого, а судебные решения постановлены на основании предположений. Совершение преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 199 УК РФ возможно в силу закона, с прямым умыслом, но он по делу не доказан. Вместе с тем, контрагенты ООО «Копания Тарра» не были подконтрольны Х-ву Р.А. Никакого экономического смысла у <данные изъяты> в работе в 8 контрагентами в общей сложности на сумму не менее 384 миллионов рублей не было, получая за это так называемую выгоду на сумму более 56 млн. рублей. Приводя в кассационной жалобе анализ договорной работы между <данные изъяты>», возглавляемой Х-вым Р.А. и <данные изъяты> <данные изъяты> <данные изъяты> <данные изъяты> <данные изъяты> <данные изъяты> <данные изъяты> <данные изъяты> отмечает, что часть руководителей указанных организаций по делу не допрошены, не приняты во внимание действительные обороты денежных средств некоторых организаций; выводы налоговой проверки прямо указывают на отсутствие в действиях Х-ва Р.А. умысла. Из приведённого в приговоре решения налогового органа № 14/2131 от 13 декабря 2016 года следует, что <данные изъяты> привлечена к налоговой ответственности за неосторожность, на что указывал и налоговой инспектор ФИО24 в ходе допроса в суде. Суд апелляционной инстанции также проигнорировал представленную судебную практику по аналогичным делам, в частности решения Ростовского и Свердловского областных судов, Хабаровского краевого суда, в определениях которых указано, что отсутствие в действиях должной осмотрительности при выборе контрагента свидетельствует об отсутствии прямого умысла; судом допущены процессуальные нарушения. Не исследованы договоры поставки с <данные изъяты> Не допрошены контрагенты, подписавшие договоры от имени <данные изъяты>», <данные изъяты> <данные изъяты>», <данные изъяты>» <данные изъяты>», <данные изъяты>»; защитник составит под сомнение правильность вывода суда о том, что указанные 8 контрагентов <данные изъяты>» не вели финансово-хозяйственной деятельности, при этом приводит анализ фактической деятельности указанных юридических лиц. Также судом апелляционной инстанции, по мнению адвоката, не рассмотрены доводы о том, что время совершения преступления по ряду налогов не установлено. В приговоре сроки уплаты НДС за 2, 3 кварталы 2014 года указаны, как 20 сентября 2014 года и 20 декабря 2014 года, но ближайшие рабочие дни были 22 сентября 2014 года и 22 декабря 2014 года. Также в приговоре указаны нерабочие дни в качестве даты предоставления налоговых деклараций. Способ преступления не установлен. В частности, не указано, в какие пункты и графы налоговой декларации были внесены недостоверные сведения, что привело к искажению их содержательной сути; размер неуплаченных налогов не установлен. Размер налога на прибыль 16 550 777 рублей не соответствует установленному в приговоре. Не учтено, что подлежала исключению из размера ущерба установленная справкой ИФНС № 28 переплата в период 2013-2015 годов на сумму 200.000 рублей; вывод о неоказании контрагентами реальных услуг для <данные изъяты> является предположением. Эксперт ФИО20 в своем заключении исчислила фактические расходы на приобретение товара в частности от <данные изъяты> доказательства после 30 октября 2019 года получены за рамками срока предварительного следствия, поскольку сроки продлевались незаконными постановлениями после отмены необоснованных решений о приостановлении следствия; не указаны суммы денежных средств, перечисленные в адрес контрагентов за каждый налоговый период, либо общая сумма перечисленных денежных средств, из которых установлена подлежащая уплате в бюджет сумма налога; доводы о нарушении налоговой и банковской тайн судом не оценены. Суд апелляционной инстанции не разобрался в том, какая часть документов была получена в ходе следствия, а какая до возбуждения уголовного дела; суд по собственной инициативе истребовал свидетельство о государственной регистрации АНО «Центр судебных исследований». Вопрос о запросе данных документов не обсуждался; суд отказал в допросе явившегося в судебное заседание специалиста ФИО23, а ФИО22 была допрошена лишь по ограниченному кругу вопросов; доказательства обвинения были фактически предоставлены не прокурором, а судом. В судебном заседании 7 сентября 2020 года оглашались материалы дела с 1 по 4 том, их представление было осуществлено не прокурором, а судом; письменные доказательства проигнорированы в пользу обвинения в частности это относится к заключению специалистов от 26 марта 2020 года и от 16 марта 2020 года. В основу обвинения положено заключение эксперта ФИО21. Оно является недопустимым доказательством. Ее квалификация вызывает обоснованные сомнения. В ходе рассмотрения дела эксперт подтверждала в судебном заседании, что в заключении от 29 октября 2019 года она допустила оплошность в подсчете суммы. Эксперт в заключении фактически допускала правовые выводы, анализируя договорную работу, отмечала, что часть имеет место с «фиктивными организациями»; адвокат отмечает, что не устранены противоречия между заключением эксперта от 18 февраля 2020 года и справкой об исследовании документов от 22 января 2018 года; надлежаще не оценены применённые экспертом методы исследования, как некорректные; актом экспертной консультации № 3-15-8 от 17 мая 2021 года, выполненной экспертами РФЦ судебной экспертизы при Министерстве юстиции установлено, что имеющиеся в заключении эксперта ФИО25 обстоятельства порождают неустранимые сомнения в правильности выводов; просит об отмене судебных решений и прекращении производства по уголовному делу за отсутствием в действиях Х-ва Р.А. состава преступления.
Защитники осужденного, адвокаты Зарипов В.М. и Кравчинский Л.В. в кассационной жалобе, со ссылками на правовые позиции Конституционного и Верховного Судов РФ, нормы налогового законодательства, выражают несогласие с судебными решениями, считают их незаконными и необоснованными. Отмечают, что у компании <данные изъяты> отсутствует недоимка в крупном или особо крупном размере. Исполнение обязанности по уплаты НДС не предполагает возложения на налогоплательщика ответственности за действия всех организаций, участвующих в многостадийном процессе уплаты налогов. Таким образом, за период с 2013 по 2015 году не имелось законных оснований для отказа налогоплательщику <данные изъяты> в вычетах; в налоговых декларациях компании ФИО26 нет заведомо ложных сведений. Вплоть до 2015 года в документах, подлежащих предоставлению вместе с налоговой декларацией по НДС, поставщики не указывались; в действиях осуждённого нет прямого умысла. В любом случае фиктивность поставщиков сама по себе не может служить основанием для привлечения к ответственности руководителя налогоплательщика по неуплате НДС, поскольку он не обязан знать о допущенных контрагентом нарушениях. Без выяснения реальной подконтрольности контрагента лицу-плательщику налога, невозможно правильное определение лица, получившего фактическую выгоду от создания и встраивания в цепочку фиктивных продаж; просят об отмене судебных решений, прекращении производства по делу в отношении Х-ва Р.А. за отсутствием состава преступления.
В качестве дополнения к кассационной жалобе защитниками представлено за подписью руководителя аппарата уполномоченного при Президенте РФ по защите прав предпринимателей письмо, в котором доводы кассационной жалобы оцениваются как обоснованные, выражается мнение об отсутствии умысла на неуплату налогов, недоказанность совершения налогового правонарушения и включения в декларации заведомо ложных сведений, а также отмечается, что сомнение в должной осмотрительности при выборе контрагента не должно приводить к уголовному преследованию.
Осужденный Х-в Р.А. в кассационной жалобе со ссылками на правовые позиции Конституционного и Верховного Судов РФ и судебной практики, выражает несогласии с судебными актами. Указывает, что судом неверно определен период неуплаты налогов. В частности, по ряду деклараций срок уплаты налогов приходился на выходные, а, следовательно, оплата сдвигалась на первый рабочий после них день. Апелляционной инстанцией не принято во внимание, что даты платежей по НДС не разделены на три этапа; способ совершения преступления не установлен, конкретно искажённые или недостоверные разделы налоговых деклараций не определены; счета фактуры, как основания для вычетов по НДС, ни в приговоре, ни в заключении эксперта не исследованы; размер неуплаченных налогов также не определён. В частности, размер налога на прибыль в 16 550 777 рублей не соответствует установленным фактам в другой части приговора. Фактически действительный размер обязательств по уплате налогов не установлен. В настоящем случае, по мнению автора жалобы, переплата уменьшает размер ущерба бюджетной системе; вывод о неоказании контрагентами реальных услуг для компании <данные изъяты> является предположением; судом апелляционной инстанции не проверены доводы апелляционных жалоб в полном объеме; фактически недоказана подконтрольность контрагентов лицу-неплательщику налогов; все доказательства, полученные после 30 октября 2019 года, являются незаконными, поскольку они привлечены в процесс после неоднократного незаконного приостановления производства по делу и последующей отмены данных решений, с установлением срока расследования на 1 месяц в каждом случае; не дана оценка доводам о том, что не указаны суммы денежных средств, перечисленных в адрес контрагента за каждый налоговый период, либо общая сумма перечисленных в бюджет денежных средств, из которых определена сумма налога; судами оставлено без оценки, что часть документов, касающихся ООО «Компания Тарра» и ее взаимодействия с 8 контрагентами, поименованных в жалобе, получены с нарушением процедуры до возбуждения уголовного дела, а также в принципе без судебного решения; суд по собственной инициативе и вне процесса самостоятельно истребовал свидетельство о государственной регистрации АНО «Центр Судебных исследований», а также иные сведения о ней, чем встал на сторону обвинения; суд отказал в допросе явившегося в судебное заключение специалиста Попова, а специалист Затевалова была допрошена лишь по ограниченному кругу вопросов. Суд апелляционной инстанции посчитал данные нарушения несущественными; суд самостоятельно, а не по ходатайству прокурора 7 сентября 2020 года исследовал материалы дела. При этом защите пришлось требовать оглашения еще ряда документов из материалов дела; суд необоснованно оценил заключение специалиста от 26 марта 2020 года о размере действительных налоговых обязательств, а также не надлежаще оценил заключение специалиста от 16 марта 2020 года, где подробно изложены недостатки при производстве экономической судебной экспертизы. Формальное отклонение данных документов привело к тому, что содержательная их часть осталась неоцененной; защита пыталась доказать невиновность, обращала внимание, что подписи от имени ФИО17 выполнены вероятно им, сославшись на заключение специалиста ФИО11. Суд сослался на то, что данное заключение не отвечает критерию доказательств, поскольку специалист не предупреждался об уголовной ответственности; показания свидетелей защиты были проигнорированы. В частности, показания ФИО29, ФИО30 и ФИО31. При этом специалисты имели высокую квалификацию, и их показания отвечали критериям относимости и допустимости; в обоснование выводов о виновности положено недопустимое заключение эксперта ФИО27 от 18 февраля 2020 года. Суд фактически оказал доверие двум взаимно противоречивым заключениям эксперта от 29 октября 2019 года и от 18 февраля 2020 года, где по-разному определена сума исчисленных налогов в 58 497 350 рублей и 56 468 973 рубля соответственно; фактически не подтверждена компетенция эксперта. В заключении экспертом сделаны правовые выводы, в частности указано, часть контрагентов поименованы в заключении как фиктивные организации. Противоречия между суммами неуплаченных налогов в заключении эксперта от 18 февраля 2020 года и справке об исследовании от 22 января 2018 года не устранены. Справка об исследовании охватывала более длительное время, однако выявленные суммы либо равны, либо меньше тех, что указаны в заключении; из показаний ФИО28 следует, что она ориентировалась на заключение выездной налоговой проверки, которая, в свою очередь, использовала расчетный метод исследования в отношении <данные изъяты> и <данные изъяты> Однако, этот метод некорректен согласно акту экспертной консультации от 17 мая 2021 года, проведенной специалистами РФЦ судебной экспертизы при МЮ РФ, (выдержки из которого приведены в жалобе); отмечая существенные нарушения уголовного и уголовно-процессуальных законов при производстве по уголовному делу, просит об отмене судебных решений и прекращении уголовного преследования в отношении него в связи отсутствием состава преступления.
Выслушав участников процесса, проверив материалы дела и доводы кассационных жалоб, судебная коллегия приходит к следующему.
Доводы жалоб о процессуальных нарушениях при производстве значимых следственных действий, по настоящему уголовному делу суд кассационной инстанции отклоняет и таковых не усматривает.
Указание в жалобах на недопустимость всех доказательств, полученных после 30 октября 2019 года – дня возобновления производства по делу в связи с отменой ранее принятых решений о приостановлении производства предварительного следствия, ошибочны.
Нормативное регулирование сроков предварительного следствия закреплено в положениях ст.162 УПК РФ. Как следует из доводов защиты, использование процессуальных полномочий руководителем следственного органа, связанных с пролонгированием предварительного следствия, всякий раз имело место после отмены процессуальных решений следователя о приостановлении предварительного следствия.
В указанной ситуации уголовно-процессуальным законом предусмотрена специальная процедура, которая по логике закона, сводится не к продлению срока предварительного следствия, а к установлению данного срока в ограниченном, не более месяца, временном периоде.
При таких обстоятельствах, использование уполномоченным лицом установленного в законе процессуального механизма выполнения действий по установлению срока предварительного следствия в принципе не может быть незаконным, а полученные доказательства отвечают критериям допустимости.
Судом апелляционной инстанции, вопреки доводам кассационных жалоб, дана верная оценка получению доказательств по уголовному делу в частности документов из банковских и налоговых учреждений в досудебной стадии уголовного судопроизводства.
Понятие банковской тайны определено в положениях ст. 26 Федерального закона от 02.12.1990 N 395-1 "О банках и банковской деятельности", понятие налоговой тайны в положениях ст. 102 НК РФ.
Сведения по запросам органов предварительного следствия и органов, имеющих оперативно-розыскную компетенцию, получены с учетом данных требований и предоставлены носителями соответствующих банковской и налоговой тайн, на которых в первую очередь возложено соблюдение указанных требований законов.
Доводы кассационных жалоб о нарушении процедуры рассмотрения уголовного дела, что могло повлиять на законность и обоснованность судебных решений, нарушении принципов равноправия состязательности, суд кассационной инстанции отклоняет, как не состоятельные.
Согласно пунктам 1,3 статьи 6 "Конвенции о защите прав человека и основных свобод" (Заключена в г.Риме 4 ноября 1950 года), каждый при предъявлении ему любого уголовного обвинения имеет право на справедливое и публичное разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона; вправе иметь достаточное время и возможности для подготовки своей защиты; защищать себя лично или через посредство выбранного им самим защитника или, при недостатке у него средств для оплаты услуг защитника, пользоваться услугами назначенного ему защитника бесплатно, когда того требуют интересы правосудия.
По настоящему уголовному делу эти требования соблюдены.
Протокол судебного заседания свидетельствует о том, что Х-ву Р.А. обеспечена возможность быть выслушанным компетентным судебным органом по вопросам, связанным с предъявленным обвинением, принимать участие в исследовании доказательств, пользоваться услугами защитника, дать показания по существу предъявленного обвинения.
Довод о тенденциозности оценки доказательств по делу судами нижестоящих инстанций суд кассационной инстанции отклоняет.
Суды нижестоящих инстанций в вопросе достоверности показаний допрошенных по делу лиц руководствовались не формальной принадлежностью данных лиц к стороне обвинения или стороне защиты, а правилами оценки доказательств, изложенными в положениях процессуального закона.
Фактически защитой в жалобах оспаривается несогласие с оценкой доказательств, данной судом по уголовному делу, когда для переоценки доказательств отсутствуют основания.
Суд апелляционной инстанции правильно отверг доводы жалоб о нарушении состязательности процесса самим фактом оглашения материалов дела судом 7 сентября 2020 года.
Как следует из протокола судебного заседания, их оглашение произведено по ходатайству прокурора. Кроме того, часть из материалов уголовного дела оглашена по ходатайству защитника Стенькина А.И.
Предоставление по запросу суда сведений об АНО ЦСИ «Экспертология» и эксперте ФИО14 не свидетельствует о процессуальном нарушении со стороны суда. О поступлении указанных документов суд объявил в судебном заседании 14 декабря 2020 года.
Доводы всех кассационных жалоб о недопустимости по делу заключений экспертов, от 29 октября 2019 года и от 18 февраля 2020 года были предметом оценки обоих судов при прохождении уголовного дела через соответствующие нижестоящие инстанции. Оснований для признания данных заключений недопустимыми доказательствами не имеется. Эти выводы правильные.
При назначении экспертизы нарушений процессуального закона не допущено. Принципиальным является факт разъяснения эксперту уголовной ответственности за заведомо ложное заключение. Это требование закона выполнено. При этом, какое должностное лицо это сделало значения не имеет, тем более, что проведение экспертизы постановлением от 13 июля 2019 года и 27 января 2020 года назначено непосредственно эксперту ФИО14, а не в экспертное учреждение.
Вопреки доводам кассационной жалобы адвоката Шубиной Т.В., считать проведенною экспертизу, по которой дано заключение 18 февраля 2020 года повторной, нет оснований. Как правильно отмечено в апелляционном определении и, что фактически следует из материалов дела, ее проведение обусловлено выявлением дополнительных контрагентов ООО «Компания Тарра».
Суды пришли к правильному выводу о том, что заключения эксперта не содержат внутренних противоречий. Выводы экспертных заключений лишь от части обусловлены проведёнными по делу налоговыми проверочными мероприятиями. В связи с этим несовпадение арифметических сумм в указанных документах, не свидетельствует о недостоверности какого-либо из них.
Анализ этим обстоятельствам дан в апелляционном определении.
Ссылки авторов жалоб на мнения специалистов, высказанные, как в судебном заседании, а также приложенные в виде отдельных документов, как обосновывающие позицию о недостоверности экспертных заключений, ошибочны.
Вопреки доводам жалобы, суд предоставил возможность выступить специалисту ФИО12 по существу проведенного исследования. Таким образом, вне зависимости от того, что отказано в допросе специалиста ФИО13, сторона защиты имела возможность получить разъяснения по поводу заключения специалистов, приобщенного к делу. Согласно протоколу судебного заседания вопросы, связанные с предметом доказывания по уголовному делу, сторона защиты задавала специалисту без ограничений.
Специалист, исходя из положений статьи 58 УПК РФ, - лицо, обладающее специальными знаниями, привлекаемое к участию в процессуальных действиях в порядке, установленном настоящим Кодексом, для содействия в обнаружении, закреплении и изъятии предметов и документов, применении технических средств в исследовании материалов уголовного дела, для постановки вопросов эксперту, а также для разъяснения сторонам и суду вопросов, входящих в его профессиональную компетенцию.
Выводы же специалистов, отраженные в отвергнутых судом заключениях, фактически ревизируют заключение эксперта, что законом не предусмотрено.
В связи с изложенным, суды нижестоящих инстанций обоснованно приняли в качестве допустимых доказательств заключения эксперта, как основанные на полном учете предоставленных материалов дела и отвечающие критериям обоснованности и достоверности.
Материалы уголовного дела в распоряжение эксперта в обоих случаях представлены полно, об этом указано в самом постановлении о назначении экспертизы. В заключениях эксперта указаны сведения об образовательном цензе в исследуемой области, получении образования по специальности бухгалтерский учет, анализ и аудит, научной степени кандидата наук и практической деятельности с 2001 года.
Исследовательская часть заключений эксперта отвечает требованиям закона.
Допрошенная в судебном заседании эксперт ФИО14 дала подробные показания относительно примененных методов исследования.
Вопреки доводам кассационных жалоб, каких-либо выводов по правовым вопросам заключения эксперта не содержат. Использованный в заключениях терминологический аппарат обусловлен установленными обстоятельства производства экспертизы. Поставленные следователем вопросы, вопреки доводам жалоб, не предполагают зависимость от них выводов эксперта.
Как следует из материалов уголовного дела, в ходе проведенной по делу налоговой проверки установлена неуплата налогов юридическим лицом, размер неуплаченных налогов установлен с учетом заключения эксперта.
Показаниями свидетелей, допрошенных по делу установлено, что контроль за деятельностью фирмы ООО «Компания Тарра» осуществлял ее генеральный директор Х-в Р.А.
Как установлено по материалам дела, ООО «Комания Тарра» с момента регистрации являлось самостоятельным плательщиком налогов и сборов в бюджет и внебюджетные фонды, в силу указаний нормативного единства положений ст. 57 Конституции РФ, а также п. 1 ст. 3, п. 1 ст. 45, ст. 19 НК РФ.
ООО «Компания Тарра» применяло общий режим налогообложения и при наличии объектов налогообложения в определённый период являлось плательщиком налога на добавленную стоимость, объектом которого в силу положений статьи 146 НК РФ является реализация на территории РФ товаров (работ, услуг). Будучи налогоплательщиком, общество было обязано самостоятельно исполнять обязанность по уплате соответствующего налога и в установленные законодательством сроки, то есть платить суммы налога в бюджет от своего имени и за свой счет.
В соответствии со статьей 173 НК РФ сумма НДС, подлежащая уплате в бюджет, исчисляется по итогам каждого налогового периода, как уменьшенная на сумму налоговых вычетов, предусмотренных статьей 171 НК РФ, общая сумма налога, исчисляемая в соответствии со статьей 166 НК РФ.
На основании статьи 171 НК РФ вычетам подлежат суммы налога, предъявленные налогоплательщику и уплаченные им при приобретении товаров (работ, услуг) на территории Российской Федерации, приобретаемых для осуществления операций, признаваемых объектами налогообложения, а также товаров (работ, услуг), приобретаемых для перепродажи.
Нормативная конструкция налогового регулирования определяет, что право на соответствующие вычеты по НДС по приобретенным товарам, работам, услугам образует их производственное назначение; предъявление оплаты налога на добавленную стоимость поставщиками (статья 171 НК РФ); обязательное наличие счетов-фактур, предусмотренных пунктами 5 и 6 статьи 169 НК РФ, а также первичных документов, подтверждающих фактическое получение и принятие к учету товаров (работ, услуг).
Таким образом, фактическое, а не номинальное ведение юридическим лицом хозяйственной деятельности является обязательным.
Вместе с тем, из показаний свидетеля ФИО15, следует, что генеральным директором ООО «РусОптТорг» она никогда не явилась, документы в том числе и договоры от его имени не подписывала. Свидетель ФИО16 в показаниях отмечал, что никогда не являлся руководителем ООО «Вогстайл», документы от имени указанного общества никогда не подписывал.
Свидетель ФИО17 указывал, что не имеет отношения к ООО «АртЛайн».
Исходя из материалов дела, в которых имеются сведения об анализе деятельности 8 контрагентов ООО «Компания Тарра», перечисленных в приговоре, все они содержали признаки фиктивных организаций.
Уклонение от уплаты налогов Х-вым Р.А. выразилось в создании видимости хозяйственной деятельности ООО «Компания Тарра» с перечисленными в приговоре контрагентами, что в свою очередь давало возможности ООО «Комания Тарра» в получении необоснованного вычета по НДС (налог на добавленную стоимость), а также приводило к уменьшению налоговой базы по налогу на прибыль.
Создавая видимость заключения сделок, ООО «Компания Тарра» исходило из того, что они влекут и налоговые последствия. Документы, сопровождающие, так называемые гражданско-правовые отношения (заключение сделок) между ООО «Компания Тарра» и контрагентами, указанными в приговоре, составлялись с целью получения незаконных налоговых вычетов.
Доводы кассационных жалоб об отсутствии умысла у Х-ва Р.А. на совершение преступления не обоснованы, поскольку именно в результате продуманной специфической схемы и стало возможным уклонение от уплаты налогов.
Преступлением считается уклонение от уплаты налогов, когда в декларации или в иных документах указаны заведомо ложные сведения.
Исходя из диспозиции части статьи именно внесение заведомо ложных сведений в декларацию стало возможным лишь в связи с заведомо ложными сведениями по документам бухучета ООО «Компания Тарра» с вышеназванными номинальными контрагентами, поскольку именно они послужили основанием для исчисления и уплаты налогов, а в настоящем случае необоснованного занижения их суммы.
Периоды совершения преступления установлены верно, в соответствие с положениями НК РФ, вне зависимости от того на какой день недели попадает окончание срока налогового периода.
Как верно отмечено судом апелляционной инстанции, сведения об учете уплаченных уже по решению налогового органа платежей в бюджет сами по себе не влияют на обстоятельства совершенного преступления, поскольку изначально умыслом охватывалось занижение налогооблагаемой базы и выполнялись преступные действия именно направленные на это.
При определении крупного размера совершенного преступления суд обоснованно руководствовался примечанием к ст.199 УК РФ. Изменение редакции уголовного закона - примечания к ст. 199 УК РФ, с учетом установленного особо крупного размера, превышающего 50 миллионов рублей, в отношении Х-ва Р.А. в настоящем случае его положения, как осужденного не улучшает.
Квалификация действий Х-ва Р.А. по п. "б" ч. 2 ст. 199 УК РФ при установленных судом фактических обстоятельствах является верной и в приговоре обоснована.
Наказание Х-ву Р.А. назначено с соблюдением требований ст. ст. 6, 43, 60 УК РФ. При этом учтены влияние назначенного наказания на условия жизни семьи осужденного, данные о его личности.
Смягчающие наказание обстоятельства осужденного учтены полно, в том числе и те, что принимаются по усмотрению суда (ч. 2 ст. 61 УК РФ).
Оснований для признания иных обстоятельств, смягчающими наказание осужденного, а также совокупности установленных в отношении него смягчающих наказание обстоятельств исключительной и применения ст. 64 УК РФ у суда не имелось, выводы об этом мотивированы.
Учитывая характер и степень общественной опасности преступления, обстоятельства его совершения, личность виновного, суд пришел к выводу, что цели исправления Х-ва Р.А. могут быть достигнуты с применением в качестве наказания лишения свободы, исполняемого условно, с установлением определённых обязанностей, назначенных на основании закона. При этом, оснований для применения ст. 53.1, ч. 6 ст. 15, УК РФ не усматривается
При рассмотрении дела в апелляционном порядке суд, вопреки доводам кассационных жалоб, в соответствии с требованиями ст. 389.9 УПК РФ проверил в полном объеме доводы апелляционных жалоб, по которым отразил надлежаще мотивированные выводы, обосновав свою позицию о законности приговора правильно.
Содержание апелляционного определения соответствует требованиям ч.4 ст. 7 и ст. 389.28 УПК РФ.
Поскольку существенных нарушений закона, повлиявших на исход дела, искажающих суть правосудия и смысл судебных решений, как актов правосудия, по уголовному делу в отношении Х-ва Р.А. не допущено, оснований для удовлетворения кассационных жалоб и отмены или изменения состоявшихся судебных решений не имеется.
На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 401.14, 401.16 УПК РФ, судебная коллегия
ОПРЕДЕЛИЛА:
приговор Зюзинского районного суда города Москвы от 27 января 2021 года и апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Московского городского суда от 31 мая 2021 года в отношении Х-ва Рустама Асиятуллаевича оставить без изменения, а кассационные жалобы осужденного и его защитников — без удовлетворения.