Суд апелляционной инстанции Московского городского суда в составе председательствующего - судьи ШЕЛЕПОВОЙ Ю.В., при помощнике судьи БАХВАЛОВЕ М.А., с участием прокурора апелляционного отдела уголовно-судебного управления Прокуратуры г.Москвы ЯКУБОВСКОЙ Т.Ю. и защитника подсудимого К-ва Д.О. - адвоката ЮРАСОВОЙ Н.К., представившей удостоверение №** года, рассмотрел в открытом судебном заседании апелляционное представление гособвинителя, помощника Дорогомиловского межрайонного прокурора г.Москвы Солониной О.А. на постановление Дорогомиловского районного суда г.Москвы от 22 декабря 2023 года, которым уголовное дело в отношении К-вА Д.О., не судимого, обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного п.»а,б» ч.2 ст.199 УК РФ, было возвращено Мещанскому межрайонному прокурору г.Москвы на основании положений п.1 ч.1 ст.237 УПК РФ для устранения препятствий его рассмотрения судом.
Заслушав доклад судьи Шелеповой Ю.В., изложившей обстоятельства дела, суть обжалуемого постановления суда 1-й инстанции и доводы апелляционного представления, мнение прокурора Якубовской Т.Ю., поддержавшей доводы апелляционного представления, и выступление защитника подсудимого К-ва Д.О. – адвоката Юрасовой Н.К., возражавшей против удовлетворения апелляционного представления, суд апелляционной инстанции
УСТАНОВИЛ:
К-в Д.О. обвиняется органом предварительного расследования в совершении преступления, предусмотренного п.»а,б» ч.2 ст.199 УК РФ, то есть в совершении уклонения от уплаты налогов, подлежащих уплате организацией, путем включения в налоговую декларацию заведомо ложных сведений, группой лиц по предварительному сговору, в особо крупном размере, при обстоятельствах уголовного дела, подробно изложенных в постановлении о привлечении его в качестве обвиняемого и в обвинительном заключении.
Обвинительное заключение по уголовному делу составлено следователем Мещанского МРСО СУ по ЦАО ГСУ СК РФ по г.Москве, согласовано с руководителем Мещанского МРСО СУ по ЦАО ГСУ СК РФ по г. Москве и утверждено 1-м заместителем Мещанского межрайонного прокурора г. Москвы Р. П.В.
Постановлением Дорогомиловского районного суда г.Москвы от 22 декабря 2022 года уголовное дело в отношении К-ва Д.О. было возвращено Мещанскому межрайонному прокурору г. Москвы на основании положений п.1 ч.1 ст.237 УПК РФ для устранения препятствий его рассмотрения судом.
В обоснование принятого решения о возвращении уголовного дела прокурору суд 1-й инстанции указал, что обвинительное заключение по уголовному делу составлено с нарушением требований Уголовно-процессуального закона, что исключает возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе данного заключения, поскольку при описании инкриминируемого К-ву Д.О. преступного деяния не указано время (период) возникновения у К-ва Д.О. и неустановленных лиц преступного умысла на совершение преступления, не указано - каким образом были распределены преступные роли между К-вым Д.О. и неустановленными лицами, какие конкретные действия каждым из них были совершены в группе непосредственно для достижения преступного результата, а так же имеются противоречия по инкриминируемым К-ву Д.О. временным периодам, в том числе - предоставления налоговых деклараций в налоговый орган, заключения договоров. К-в Д.О. обвиняется в совершении преступления, предусмотренного п.«а, б» ч.2 ст.199 УК РФ, - в совершении уклонения от уплаты налогов, подлежащих уплате организацией, путем включения в налоговую декларацию заведомо ложных сведений, совершенное группой лиц по предварительному сговору, в особо крупном размере.
Как следует из предъявленного К-ву Д.О. обвинения - преступление он совершил в составе группы лиц по предварительному сговору с неустановленными следствием соучастниками, однако в обвинении указано, что К-в Д.О. и его неустановленные соучастники, будучи заинтересованными в получении ООО «**» необоснованной налоговой выгоды, руководствуясь корыстными интересами по распоряжению неуплаченными в бюджетную систему РФ налогами по своему усмотрению, при неустановленных следствием обстоятельствах, в неустановленное следствием время, сформировали совместный преступный умысел, направленный по предварительному сговору, подлежащих уплате Обществом, путем организации формального документооборота с недобросовестными юридическими лицами, имитирующими финансово-хозяйственные отношения с ООО «**», без намерения осуществления фактических хозяйственных операций, и включению ложных сведений о суммах налоговых вычетов по налогу на добавленную стоимость и суммах налога на добавленную стоимость, подлежащих уплате в бюджетную систему РФ.
Таким образом при описании инкриминируемого К-ву Д.О. преступного деяния не указано время (период) возникновения у К-ва Д.О. и неустановленных лиц преступного умысла на совершение преступления, а также не указана конкретная направленность их умысла при его формировании. Кроме того, при изложении преступного деяния не указано - каким образом были распределены преступные роли между К-вым Д.О. и неустановленными лицами, какие конкретные действия каждым из них были совершены в группе непосредственно для достижения преступного результата, а имеется указание лишь на то, что К-в Д.О. и неустановленные лица действовали, согласно отведенным им ролям.
Также, исходя из описания предъявленного К-ву Д.О. обвинения, - декларации по НДС, содержащие заведомо недостоверные сведения, были изготовлены, подписаны и направлены К-вым Д.О. и неустановленными соучастниками в налоговый орган в период с 27.04.2016 по 24.10.2018, и относились к периоду с первого квартала 2016 года по третий квартал 2018 года, то есть по 30.09.2018 включительно. Вместе с тем, при описании инкриминируемого преступления имеется указание на заключение ООО «**», в том числе - двух фиктивных договоров: №** от ** с ООО «**» и №** от ** с ООО «**», которые были заключены уже в четвертом квартале 2018 года, то есть после 30.09.2018, и которые не подлежали включению в декларацию по НДС за третий квартал 2018 года. При этом обстоятельства, по которым неуплата налогов по данным договорам включена в общую сумму НДС, уклонение от уплаты которой инкриминируется К-ву Д.О., а также сумма НДС по ним, в обвинении не приведены, в связи с чем суд лишен возможности в ходе рассмотрения уголовного дела по существу устранить указанные противоречия с учетом также правовой позиции, изложенной в п.14 постановления Пленума ВС РФ №48 от 26.11.2019 «О практике применения судами законодательства об ответственности за налоговые преступления», согласно которой для определения размера ущерба бюджетной системе, причиненного налоговым преступлением, суд должен устанавливать действительный размер обязательств по уплате налогов, сборов, страховых взносов в соответствии с положениями законодательства о налогах и сборах.
Кроме того, в предъявленном обвинении имеются противоречия относительно начала периода исполнения К-вым Д.О. обязанностей генерального директора ООО «**» - в обвинении указано, что К-в Д.О. являлся генеральным директором ООО «**» в период с ** по **, и одновременно указано, что данное Общество было зарегистрировано в ЕГРЮЛ с присвоенным основным государственным регистрационным номером ** лишь **, и таким образом из обвинения следует, что К-в Д.О. был назначен на должность генерального директора еще не зарегистрированного в установленном законом порядке ООО «**».
Неполное и неконкретное изложение существа обвинения нарушает права обвиняемого К-ва Д.О. на защиту от предъявленного ему обвинения, обвинительное заключение по уголовному делу составлено с нарушением требований п.3 ч.1 ст.220 УПК РФ, и это влечет возвращение уголовного дела прокурору, поскольку составленное по уголовному делу обвинительное заключение исключает возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе данного заключения, а выявленные нарушения, в силу ст.15 УПК РФ, не могут быть устранены судом.
Гособвинителем, помощником Дорогомиловского межрайонного прокурора г. Москвы Солониной О.А. подано апелляционное представление на указанное постановление суда об отмене указанного постановления и направлении уголовного дела на новое разбирательство, в котором гособвинитель ссылается на то, что изложенные судом основания возвращения уголовного дела необъективны. Вопрос о времени формирования у соучастников преступного умысла в обвинении К-ва Д.О. не остался без внимания, в целях установления данного обстоятельства в ходе предварительного следствия выполнен исчерпывающий объем следственных действий, и принятые меры не позволили определить точную дату, однако это обстоятельство не исключает преступность деяния К-ва Д.О. и не может препятствовать принятию решения по делу, так как дата формирования преступного умысла предшествовала совершению преступления, что отражено в обвинении, в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого точно определен период совершения преступления, а так же описано, что преступный умысел сформирован до момента его начала, которое наступило 01.01.2016, что обусловлено отчетным налоговым периодом, и таким образом постановление о привлечении в качестве обвиняемого содержит сведения о том, что преступный умысел К-ва Д.О. и неустановленных лиц сформирован до 01.01.2016. В части формирования умысла постановление о привлечении в качестве обвиняемого содержит следующее сведения о его направленности - «путем организации формального документооборота с недобросовестными юридическими лицами, имитирующими финансово-хозяйственные отношения с ООО «**», без намерения осуществления фактических хозяйственных операций, и включению ложных сведений о суммах налоговых вычетов по налогу на добавленную стоимость и суммах налога на добавленную стоимость, подлежащих уплате в бюджетную систему РФ».
Так же при описании непосредственно преступных действий в обвинении отражены следующие формулировки - «используя вышеуказанную преступную схему, направленную на уклонение от уплаты налогов Организацией в особо крупном размере», «действовавших группой лиц по предварительному сговору во исполнение преступного умысла, направленного на уклонение от уплаты налогов ООО «**». Предварительным следствием установлено, что К-в Д.О. и неустановленные соучастники, являясь равнозначными исполнителями преступления, выполняли общие друг для друга функции, что отражено в обвинении - «К-вым Д.О., а также иными неустановленными следствием лицами из числа фактических руководителей Общества, при неустановленных следствием обстоятельствах, в неустановленные следствием дату, время и месте, приисканы ряд ООО», «К-в Д.О., а также иные неустановленные следствием лица из числа фактических руководителей Общества в период с 01.01.2016 по 31.12.2018 с расчетного счета ООО «**» осуществили перечисление денежных средств на расчетные счета…», «К-в Д.О., а также иные неустановленные следствием лица из числа руководства Общества, действуя группой лиц по предварительному сговору из корыстных побуждений, осознавая общественную опасность своих действий, предвидя неизбежность наступления общественно опасных последствий, и желая их наступления, используя вышеуказанную преступную схему, направленную на уклонение от уплаты налогов Организацией в особо крупном размере, в срок не позднее 24.10.2018, отразили в регистрах бухгалтерского учета и налоговой отчетности Общества заведомо ложные сведения по взаимоотношениям с указанными контрагентами», «они же (К-в Д.О. и неустановленные следствием его соучастники), действуя группой лиц по предварительному сговору из корыстных побуждений, осознавая общественную опасность своих действий, предвидя неизбежность наступления общественно опасных последствий, и желая их наступления, используя вышеуказанную преступную схему, направленную на уклонение от уплаты налогов Организацией в особо крупном размере, обеспечили поэтапное изготовление, подписание и поступление в Инспекцию ФНС России №** по г.Москве, расположенную по адресу: **, по телекоммуникационным каналам связи в период с 27.04.2016 по 24.10.2018 деклараций по НДС 1, 2, 3, 4 кварталы 2016 года, 1, 2, 3, 4 кварталы 2017 года и за 1, 2, 3 кварталы 2018 года». Ссылаясь на разногласия в датах заключения договоров с ООО «**» ** и ООО «**» ** с датой подачи последней спорной налоговой декларации 30.09.2018, суд не учитывает, что точная дата подписания этих договоров не установлена, что нашло свое отражение в обвинении.
Кроме того, материалы уголовного дела содержат исчерпывающие сведения о наличии финансово-хозяйственных взаимоотношений данных организаций с ООО «**» до 30.09.2018, а так же доказательства о ряде нарушений в бухгалтерском учете ООО «**», в том числе - в датах составления первичных бухгалтерских документов, и на основании этих, а также совокупности иных доказательств следствием указанные договоры признаны фиктивными, что также описано в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого. Ссылка на указанные фиктивные договоры не является препятствием установления обстоятельств, подлежащих доказыванию по налоговому преступлению, поскольку сумма ущерба, период неуплаты налогов и сборов, возникшие в результате фиктивного взаимодействия ООО «**» с ООО «**» и ООО «**», установлены решением налогового органа, а также проведенной экономической судебной экспертизой. Ссылаясь на противоречие в дате назначения на должность генерального директора ООО «**» К-ва Д.О. - ** с датой регистрации Общества в налоговом органе - **, суд не учитывает, что в соответствии с ФЗ от 08.02.1998 №14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» - генеральный директор назначается на должность на основании протокола общего собрания учредителей Общества, данные изменения (назначение единоличного исполнительного органа) в дальнейшем регистрируются в органах ФНС России, и при этом дата фактического назначения на должность и дата регистрации изменений в ЕГРЮЛ могут не совпадать, ввиду длительности процедуры регистрации изменений в ЕГРЮЛ, то есть решения о создании ООО и назначении в нем генерального директора принимаются до регистрации в ЕГРЮЛ.
Защитником подсудимого К-ва Д.О. – адвокатом Юрасовой Н.К. поданы возражения на апелляционное представление, в которых адвокат Юрасова Н.К. считает доводы апелляционного представления необоснованными и просит отказать в удовлетворении апелляционного представления, а постановление суда 1-й инстанции – оставить без изменения.
Изучив письменные материалы уголовного дела, выслушав мнения участников процесса относительно доводов апелляционного представления, и обсудив доводы апелляционного представления, суд апелляционной инстанции приходит к следующим выводам.
Согласно положениям п.1 ч.1 ст.237 УПК РФ – судья по ходатайству стороны или по собственной инициативе возвращает уголовное дело прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом в случае, если обвинительное заключение, обвинительный акт или обвинительное постановление составлены с нарушением требований УПК РФ, что исключает возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе данного заключения, акта или постановления.
Согласно положениям ч.1 ст.220 УПК РФ – в обвинительном заключении по уголовному делу следователь указывает, в частности, существо обвинения, место и время совершения преступления, его способы, мотивы, цели, последствия и другие обстоятельства, имеющие значение для уголовного дела (п.3 ч.1 ст.220 УПК РФ).
Выводы суда 1-й инстанции о необходимости возвращения уголовного дела прокурору в порядке п.1 ч.1 ст.237 УПК РФ мотивированы, и оснований не соглашаться с этими выводами у суда апелляционной инстанции не имеется.
Выводы, изложенные в обжалуемом постановлении суда 1-й инстанции, вопреки доводам апелляционного представления, соответствуют фактическим обстоятельствам дела, и указанное постановление является законным, обоснованным и основано на требованиях действующего Уголовно-процессуального закона РФ.
Принимая решение о возвращении уголовного дела в отношении К-ва Д.О. прокурору в порядке п.1 ч.1 ст.237 УПК РФ, суд 1-й инстанции, вопреки доводам апелляционного представления, обоснованно указал на допущенные органом предварительного расследования нарушения требований п.3 ч.1 ст.220 УПК РФ при составлении обвинительного заключения по указанному уголовному делу, в котором не указаны обстоятельства, имеющие значение для уголовного дела, и обуславливающие обоснованность предъявленного К-ву Д.О. обвинения в совершении преступления, предусмотренного п.»а,б» ч.2 ст.199 УК РФ, отсутствие которых свидетельствует о неконкретности этого обвинения в части существенных обстоятельств, составляющих объективную сторону вмененного в вину К-ву Д.О. преступления, а кроме того, предъявленное К-ву Д.О. обвинение содержит в себе ряд противоречий, о чем подробно сказано в обжалуемом постановлении суда 1-й инстанции.
Вышеизложенное свидетельствует о нарушениях при составлении обвинительного заключения по уголовному делу положений п.3 ч.1 ст.220 УПК РФ, указанные нарушения, допущенные органом предварительного расследования при составлении обвинительного заключения по уголовному делу в отношении К-ва Д.О., суд, вопреки доводам апелляционного представления, самостоятельно и в ходе рассмотрения уголовного дела по существу устранить не может, поскольку в противном случае суду придется изменять объем предъявленного К-ву Д.О. обвинения, возможно - дополняя фабулу предъявленного ему обвинения новыми данными, которые не были вменены в вину К-ву Д.О. органом предварительного расследования, и это обстоятельство нарушит право К-ва Д.О. на защиту и отразится на всесторонности и объективности при принятии судом окончательного решения по существу уголовного дела, поскольку согласно положениям ч.3 ст.15 УПК РФ - суд не является органом уголовного преследования и не выступает на стороне обвинения или стороне защиты. Кроме того, при таких обстоятельствах суд поставлен органом предварительного расследования в условия самостоятельного установления фактических обстоятельств по уголовному делу, что является недопустимым согласно требованиям ст.252 УПК РФ.
В свете вышесказанного суд апелляционной приходит к выводу о том, что обвинительное заключение в отношении К-ва В.П., вопреки доводам апелляционного представления, составлено с нарушением требований УПК РФ, а именно – п.3 ч.1 ст.220 УПК РФ, что исключает возможность постановления на основе данного обвинительного заключения приговора и вынесения иного окончательного судебного решения, и считает, что суд 1-й инстанции принял правильно решение о необходимости возвращения уголовного дела в отношении К-ва В.П. прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом.
Доводы апелляционного представления являются несостоятельными, так как не соответствуют фактическим обстоятельствам составления обвинительного заключения по уголовному делу, не основаны на требованиях действующего законодательства и направлены на необъективное опорочивание обжалуемого постановления суда 1-й инстанции, являющегося законным, обоснованным, мотивированным и соответствующим требованиям ч.4 ст.7 УПК РФ.
Судебное заседание, в котором был разрешен вопрос о возвращении уголовного дела прокурору в порядке п.1 ч.1 ст.237 УПК РФ, было проведено судом 1-й инстанции в соответствии с требованиями Уголовно-процессуального закона РФ и без какого-либо нарушения прав участников процесса.
Вопрос о мере пресечения в отношении К-ва Д.О. при возращении уголовного дела прокурору в порядке п.1 ч.1 ст.237 УПК РФ судом 1-й инстанции разрешен и никем не оспаривается.
Принимая во внимание вышесказанное, суд апелляционной инстанции не видит оснований для отмены обжалуемого постановления суда 1-й инстанции по изложенным в апелляционном представлении доводам, в связи с чем оставляет указанное постановление суда без изменения, а апелляционное представление на указанное постановление суда – оставляет без удовлетворения.
На основании вышеизложенного и руководствуясь положениями ст.ст.389.13, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, суд
ПОСТАНОВИЛ:
постановление Дорогомиловского районного суда г. Москвы от 22 декабря 2023 года, которым уголовное дело в отношении К-вА Д. О., ** года рождения, обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного п.»а,б» ч.2 ст.199 УК РФ, было возвращено Мещанскому межрайонному прокурору г. Москвы на основании положений п.1 ч.1 ст.237 УПК РФ для устранения препятствий его рассмотрения судом, – оставить без изменения, а апелляционное представление на указанное постановление суда - оставить без удовлетворения.
